Дата публикации: 10 декабря, 12:27

Казахстанский чемпионат завершился в минувшие выходные, а уже в среду самолет с Филиппом Рудиком приземлился в столичном аэропорту. Полузащитник “Спартака” из Семея мог задержаться в Казахстане, но до предпоследнего места его команда не дотянула, в переходные матчи не попала и вылетела во второй дивизион.

И все равно корреспондент “ПБ” рассчитывал на традиционно веселое интервью, как обычно бывает, когда извлекаешь из диктофона речь Филиппа Сергеевича. Не тут-то было! Один из главных балагуров белорусского футбола теперь совсем другой человек: женился, воспитывает дочку, никаких больше историй про голые ягодицы. Повзрослел, в общем. По крайней мере так показалось за эту сорокаминутную беседу.

— Из аэропорта ты прямиком отправился в Новополоцк — полностью там обосновался?
— Здесь родители жены, она сама отсюда, и дочка была тут. И я пока здесь. Но планируем в скором времени переехать в Минск.

— Почему, допустим, не в родной Питер?
— Уже не хочу туда. Что мне Питер? Ничего у меня там нет. Провел всю карьеру в Беларуси, жену нашел, ребенок родился, все друзья. Уже “обелорусился” полностью. Санкт-Петербург к тому же город большой, все куда-то бегут, торопятся — мне это не очень нравится. Здесь же более спокойно.

— Каким получился твой казахстанский год?
— Новый опыт. Не скажу, что неудачный. Полгода отыграл в “Атырау” у Юревича, потом почему-то ушел в аренду в “Спартак”. Почему — и сам не знаю. Сказали, что надо. Ну, или, мол, оставайся, но тогда зарплату придется в два раза урезать. Ответил: нет уж, лучше аренда. А в первую шестерку не отпустили, потому что, дескать, усиление конкурентов в борьбе за медали. Уехал в Семей — там, видимо, у руководства “Атырау” знакомые какие-то, потому как обошлись вообще без денег за мой переход. В “Спартаке” отыграл полгода, в целом удачно. Команда стала хотя бы бороться за выживание. Дома при мне ни разу не проиграли. Зато на выезде ни разу не выиграли — это в Казахстане невозможно.

— Почему? Судейство?
— И это тоже. Например, последний матч с “Таразом”: выигрывали бы — шли в переходные матчи. Но проиграли, причем единственный мяч пропустили с “левого” пенальти. Я пересмотрел тот момент, плюнул — ай, ну, там свои “терки” у них, не буду лезть.

— Насколько болезненно в “Спартаке” восприняли вылет?
— Слышал, что там еще в середине сезона все готовились к нему. Отставание от 11-го места было очень большим. Но потом кто-то начал шевелиться, появились легионеры, из армянского чемпионата три человека приехали, я пришел — и начали играть, потиху набирать очки. В итоге ввязались в борьбу за выживание и все решалось в последнем туре. А там пенальти этот. Да, хитро поступают с приезжими командами.

— Какой твоя карьера будет дальше?
— Ничего пока не знаю. Посмотрим. Сейчас я свободный агент. Вот надо в Минск съездить к Тадеушу Переходу, он как раз в столице будет. Колено посмотреть — последние два месяца дискомфорт ощущал. Ну как: играть, передачи давать мог, а вот бить сильно левой — нет. Непонятно, что за травма. Казахстанские врачи смотрели: “Ничего не видно, ничего не показывает”. Ясно все... Может, мениск починить надо. Но, думаю, это не слишком серьезно. В общем, буду лечиться. Время у меня еще есть, месяца два.

— Давай к “Атырау” вернемся. Какие у тебя отношения были с Юревичем?
— Да нормальные, рабочие. Все, что он говорил, пытался выполнять. Он мне объяснял: “Зарплата у тебя большая, а статистика не очень хорошая”. Так что, это из-за статистики? Я ж не о ней думал, а о том, чтобы команда выигрывала. А потом предлагает — давай зарплату урежем. Я и так как в армии побыл — с этими тренировками. Так дрючили! Не только меня, конечно, — всем нужно было форму набирать. Но мне Анатолий Иванович говорил: “Будем лепить из тебя игрока”.

— Как Юревич и Белявский делили обязанности?
— Установки нам давал Анатолий Иванович: по часу, по два, бывало, рассказывал. А Белявский... Ходил и здоровался с тренерами другой команды перед играми — у Юревича же не было лицензии. Подсказывал, конечно, что-то на тренировках, но в основном всем занимался Анатолий Иванович.

— Расскажи про его адские упражнения.
— Ну, они не то чтобы адские. Просто очень большая интенсивность. Иногда было по четыре занятия в день. Я вот с несколькими футболистами бегал утром в горах, отдельно от команды. Юревич рано встает, ему скучно, он идет к докторам, проводит собрание: кого там поднять сегодня? В 6.30 потом обзванивает — и идем бегать, а он довольный стоит. Затем завтрак, а спустя час еще одна тренировка. Ну, и теория. Уже на ней сидишь уставший, а потом еще и занятие. Не скажу, что он нас “убивал”, но уставали прилично. Веса у него в тренажерке еще большие были. Словом, все сборы в напряжении проходили. А если выходной — то за ним следуют еще более тяжелые занятия. В итоге некоторые говорили, что лучше без выходных тренироваться. Но к таким нагрузкам постепенно привыкаешь. Второй сбор прошел веселее, многое выполняли уже “на автомате”.

— Связь с Анатолием Ивановичем поддерживаешь?
— Если честно, нет. Мне непонятно, почему расстались, а он что-то недоговаривает. Ай, ладно... Я, к слову, часто заказываю клининговые услуги на сайте chistograd34.com.

— Правда, что он тебя чуть ли не книжки заставлял читать и интервью давать запрещал?
— Ну, Рудик у него действительно был под особым присмотром. Насчет книжек не знаю, а интервью давать действительно нельзя было. Ну, нельзя — и ладно. Там свои понятия: одним давать, другим — нет. Некоторые были этим не слишком довольны. Но приходилось слушаться, он же тренер.

— Между Атырау и Семеем — почти три тысячи километров. Совсем другой мир?
— Мне почему-то показалось, что в Атырау люди какие-то недружелюбные. В Семее добрее.

— Что еще интересного о Казахстане расскажешь?
— Да ничего интересного там не было. Я расстроился даже. Вроде богатая страна, а грязно, сделано все “тяп-ляп”. Если сравнить с Беларусью — две разные планеты. Они там пытаются что-то делать, но куда эти деньги все деваются, не знаю. Ну да ладно, это их дела.

— А вообще было чем заняться в выходные, например?
— Старались иногда с ребятами на озеро выбираться. Когда семья со мной в Семее жила, с ней время в основном проводил. Да у Петрушина в “Спартаке” и выходных совсем мало было. Иногда просил дополнительные, чтобы хоть в Беларусь съездить. И все равно: приедешь, день пролетит, второй — уже назад лететь надо. Хорошо, что жену с дочкой удалось перевезти, в Атырау их не было. И в последний месяц тоже, вернулись домой с наступлениями холодов. Там мороз уже, в Семее последнюю неделю на снегу тренировались.

— Как там условия, стадион, интерес к футболу?
— “Спартак” — самая бедная в премьер-лиге команда. Один стадион в городе. На нем, получается, проводили тренировки, затем играл дубль, затем занималась приезжая команда, затем матч. Сам понимаешь, в каком состоянии было поле. А интерес нормальный, команду в городе любят. Семей считается у них родиной футбола, много известных игроков отсюда вышло. Свои традиции, чемпионами становились когда-то. Сейчас хотят вернуть славные времена, но вот видишь, как получилось. Хотя все равно болельщики благодарили, что не опустили руки и боролись до конца.

— Деньги нормальные?
— Для Казахстана — небольшие. У меня было меньше, чем в Атырау, почти в два раза.

— А для Беларуси?
— Для Беларуси — хорошие. Думаю, половина нашего чемпионата за них поехала бы играть. Даже, может, больше. Знаю ведь, что у нас далеко не во всех клубах платят вовремя.

— Казахстан ассоциируется с большими суммами. Насколько уровень футбола адекватен финансам, которые туда вкладываются?
— Уровень сложно определить. Выделяются три команды: “Астана”, “Актобе” и “Кайрат”. Там деньги приличные, легионеры хорошие. Остальные — приблизительно одинаковые. Вроде середняков белорусского чемпионата: “Гомеля”, “Торпедо”, “Немана”. А что до денег, то понятно, что их много — в стране вся таблица Менделеева зарыта. Но не понимаю, почему не вкладывают их в стадионы, тренировочные поля. Вот это хромает пока.

— Казахстанское гражданство ты принял, чтобы не считаться легионером? Без этого сложно?
— Блин, вот зачем ты об этом спрашиваешь? Сейчас начнут обсуждать, что Рудик везде гражданства меняет. Просто у клуба были связи, можно было сделать паспорт. Лучше избавиться от статуса легионера, это удобнее. Хотя можно было и так играть.

— С белорусским футболом какую-то связь поддерживал?
— С легионерами общался не слишком тесно. Иногда встретимся, поговорим после игры. Иногда на уровне “привет-пока”. А белорусский чемпионат в интернете смотрел, игры вроде БАТЭ — “Нафтан” или БАТЭ — “Гомель”. Из Новополоцка еще пытался трансляции включать, но там постоянные проблемы были.

— Ты как-то изменился за последнее время — по крайней мере так кажется со стороны. Серьезнее стал. Или нет?
— Ну, конечно, надо меняться. По-другому никак. Вот доча подрастает, скоро говорить начнет. Так что хватит дурачком ходить.

— И как ты сейчас вспоминаешь все веселые истории со своим участием?
— Да какие там истории! Ничего и не вспомнишь, прошло все. Уже не о веселье думаешь. Серьезно. Ну да, бывало. Повеселился. И всех повеселил. Хватит. Ну, и Анатолий Иванович меня все же приструнил чуть-чуть. На тренировках стал вести себя серьезнее.

— Помнишь, как в эфире у Коли Ходасевича ты сказал, что главное в футболе — сунуть карточку в банкомат. Это на сто процентов шутка?
— Расскажу, откуда она появилась. Тогда Ковалевич на тренировках часто выдавал разные перлы. Ну а мы, молодые, отвечали ему соответствующе. Он еще над нами смеялся: “Что вы, дурачки, все повторяете?” И как-то он нам сказал: “Да что вам этот футбол? Главное — карточку в банкомат сунуть, вот и вся игра”. Ну и когда мы с Колей в боулинг на съемках играли, я и повторил. Считай, украл у Николаича шутку.

— Мне кажется, с тогдашними амбициями к 27 годам ты совсем не в Казахстане планировал играть..
— Ну, разумеется, нет! Так случилось. Сейчас не знаю, что будет. Хочу просто поиграть в футбол. Не говорю, что уровень казахстанского чемпионата совсем плох. Но после того же БАТЭ — не то. В Борисове были и поля хорошие, и идеальные тренировочные условия. Вот этого хочется.

— Ощущаешь, что карьера движется не в том направлении, куда-то вниз?
— Есть ощущение. Может, когда с Михалычем, с Гончаренко, работал, надо было подождать, посидеть в запасе. Наверное, не так тогда себя повел. Это главная ошибка в моей карьере.

— Какие у тебя отношения с Гончаренко?
— Нормальные. Я разговаривал с Виктором Михайловичем, он сказал, что не в обиде на меня. А больше тему ухода из БАТЭ пока в интервью поднимать не хочется.

— В “Гомеле” остаться было не вариант?
— Туда сразу и конкретно шел только на полгода. Я вообще хотел в “Нафтан” — просто доиграть сезон. А то уже забыл, что это такое, после того как два месяца в Борисове на лавке сидел. Но мне сказали: надо, чтобы в первой шестерке играл. А к концу сезона уже знал, что ухожу в “Атырау”. В начале декабря отправился с ним на сбор.

— О каких еще тренерах поговорим? Может, о Штанге? Он тебя особенно любил...
— Любил, и молодец. Так получалось, что когда он смотрел мои игры, я то забью, то передачу отдам. Может, мои агенты с ним разговаривали, не знаю. Вообще, период тогда хороший был. В сборной первые три дня тяжело — я же из “Нафтана” еще приезжал, а в сборной ребята поопытнее, из российской премьер-лиги. Скорости совсем другие, но нормально, привык. Тренировался, иногда играл. Очень нравилась атмосфера при Штанге: спокойная такая, почти семейная.

— Немец тебя с Дель Пьеро сравнивал, помнишь?
— Это же не о моей игре в целом. Был матч с “Днепром”, там штрафной, и я ка-ак дал в “девятку”! Это Штанге про тот удар мой говорил.

— Сейчас в сборной атмосфера и близко на ту не похожа.
— Не знаю, я ведь с ней не тренируюсь. У меня есть там хороший друг, он рассказывает. Верю.

— Кто?
— Ну кто ж это может быть... Филипенко, конечно. Да, Егор сейчас травмирован, я во время прошлых сборов с ним общался. А сегодня как-то некогда следить за сборной. Не знаю даже, когда следующий матч. В субботу? Ну вот и узнал.

— С Филипенко у тебя со времен БАТЭ дружба?
— Да, всегда созваниваемся. Честно говоря, со многими из Борисова общаюсь. Гордейчук, Карницкий, Павлов, Саня Володько, Олехнович, Бага — все они мои друзья.

— Егор в отличие от тебя еще веселится по полной.
— Да, веселится. Но в то же время к тренировкам профессионально подходит. Это вообще идеальное сочетание, когда успеваешь и посмеяться, и пошутить, и качественно выполняешь свою работу. А Егор — парень хороший. Все говорят: звездный, звездный... Бред! Ни капли! Очень душевный человек.

— А ты, выходит, уже остепенился совсем?
— Ну, не на 180 градусов развернулся. Где-то пошучу, конечно, но меру стал знать. Это раньше “лепил” все, что захочется. И сейчас мог бы интервью любое дать и все рассказать. Только зачем это мне? Это вам весело и болельщикам, а я только проблем себе наживу.

— А в интернете с болельщиками еще споришь на форумах, как это было раньше?
— Ай, дурацкая история. Сделал себе аккаунт, все знали, что он мой. Мы с пацанами из БАТЭ иногда прикалывались. В автобусе по дороге с игр им показывал страницы. Я ж этого не скрывал. Где-то я писал, где-то мои друзья. Там были некоторые обидные комментарии — это товарищи мои. Переживали, почему у меня не складывается в клубе. Какой-то чудак выкинул потом все в сеть. Но по этому всему судить, что собой представляет Рудик, — бредово. Просто это интернет. Какие люди там пишут — так им и отвечаешь.