Дата публикации: 23 декабря, 16:20

Оказавшись с командировочной оказией в Бресте, грех было не озадачить себя и произвольной программой. Любимец тамошней футбольной публики Роман ВАСИЛЮК в режиме штатной “предсезонки” готовится к очередной премьере в форме родного “Динамо”. А значит, самое время разговорить великого молчуна.

70-километровый бросок на юг, в уже знаменитую Томашовку, где большей частью и проходит нынче пахота динамовцев, проблемой не стал. За руль села Ольга — заботливая супруга бомбардира все безотказнее вживается в смежную роль его пиар-менеджера.

— По сравнению с осенью у вас, Роман Николаич, заметно впали щеки. Все ли хорошо?
— Это не то, о чем вы подумали. Просто правильно питаюсь. Стал грамотнее в этом вопросе.

— А как в Бресте с нагрузками? В сравнении с минскими, борисовскими.
— Ну, в БАТЭ я “предсезонку” не проходил. А если с “Минском” сравнивать, сейчас тренировки для меня интереснее.

— Чем?
— Там было больше тактики. А здесь — работы с мячами, на технику.

— Кажется, в твоей карьере это первый случай, когда приходится тренироваться под началом бывшего партнера.
— Сергей Ковальчук одно время исполнял обязанности главного, когда я играл в Бресте прошлый раз. А вот к сезону готовлюсь так, да, впервые. Если не считать, что со Скрипченко мы тоже вместе играли. В сборной.

— С тренером на “вы”?
— В нерабочей обстановке могу и на “ты”. А когда в команде — на “вы”. Петрович.

— У тебя есть ветеранские льготы, привилегии в тренировках?
— Ребята этого не поймут. Молодежь пашет. И у меня даже мысли нет, что можно ей в чем-то уступить.

— С твоим сложившимся образом не стыкуется склонность к тренировочным стараниям. На это указывал небезызвестный Владимир Франгесович Геворкян. Ему вторил Юрий Иосифович Пунтус...
— У каждого тренера может быть свое видение игрока.

— Помнишь, при прошлых возвращениях в Брест ты признавался, что тебя дополнительно мотивирует желание классно играть в пику персонально Геворкяну? А сейчас?
— Кажется, все, что необходимо, мною уже доказано. У тренеров, кстати, тоже наступают времена, когда доказательств ждут от них.

— Переиначу вопрос. Что тебя сегодня мотивирует?
— Непокоренные вершины.

— Это какие?
— Во-первых, двухсотый гол в чемпионатах. Во-вторых, двести пятидесятый — в зачет “Клуба бомбардиров”. Плюс осталось всего семь официальных матчей до пятисотого, а это и вступление в “Клуб Алейникова”. Еще, конечно, охота и с Брестом что-то выиграть.

— Предыдущее большое интервью у нас было летом 2011-го. И ты тогда говорил, что вернешься сюда разве что для прощального матча...
— Не ошибается в прогнозах тот, кто ничего не предсказывает. Да, сказал на эмоциях. Тогда и мысли не было, что получится вернуться.

— И как вызрел вариант теперешнего возвращения?
— Контракт с “Минском” был у меня еще на год. Так что заранее никаких переходов не планировал. Хотя еще в прошлом году звонили из других команд, из Бреста в том числе. Осенью поступил сигнал конкретнее, со ссылкой на желание местных руководителей. Требовалось мое согласие. Ну, еще с “Минском” надо было договориться. И так получилось, что там намекнули: мол, не будут против моего ухода. То есть все решилось, можно сказать, полюбовно. Мы за три дня собрали вещи. Заправка картриджей oki выполняют быстро профессионалы этого сайта.

— Такое расставание со столицей было поводом для грусти?
— Не сказал бы. Три года на одном месте — морально это немного давило. В материальном плане ничего от перехода не потерял. Плюс оказался дома. Оно и для детей важно. Будущее семьи мы все равно связывали только с Брестом. Это наш город. Рано или поздно вернулись бы сюда. А так появилась еще и возможность здесь поиграть.

— Расскажи о финишном матче “Минска” против “Днепра”.
— Скоробогатько сказал, что играть будем на результат, от обороны, поэтому выйду во втором тайме. Сидел-сидел, а на восемьдесят второй минуте он подозвал — готовься. Пока переоделся, девяностая пошла. Выходить на три минуты для галочки? Посчитал, что это для меня унизительно. Рассчитывал сыграть минут двадцать, двадцать пять. Но конфликта, разговора на повышенных тонах там не было — это важно подчеркнуть.

— Андрей сам был нападающим, классным бомбардиром. Странно, что он не принял во внимание важность для тебя той игры.
— Парадокс, но как только он стал главным тренером — у меня как отрезало: ни гола, ни даже передачи.

— Не забитый двухсотый гол действительно угнетал морально?
— Внимание к этому было чрезмерным. И партнеры говорили в интервью, что вот-вот забью, и журналисты тему подогревали. А у меня и моментов-то не было. Думаю, сказалось, что при Скрипченко был свободным художником, а Скоробогатько взял в рамки, требовал больше играть на оборону. В результате толком я не успевал нигде.

— Как встретил новость об отъезде Скрипченко в “Кубань”?
— За него порадовался. Это хорошее приглашение. Хотя хотелось, чтобы Вадим в “Минске” сезон доработал. Он держал команду в руках. А как ушел — планка требований снизилась. Хочешь не хочешь, а главный тренер и второй — авторитеты разные.

— Но ведь спад у “Минска” начался еще летом, при Скрипченко.
— Воевать на два фронта тяжело. Причем приоритетом был еврокубок. Выступление там доставило удовольствие.

— Из всех твоих еврокубковых кампаний эта — самая яркая?
— Пожалуй. Правда, лучше было бы нам “Стандард” принять не в Гродно, а в Бресте.

— В упомянутом интервью трехлетней давности ты уверял, что тебя не заинтересует переход в БАТЭ. Тоже ошибочный прогноз?
— Так получилось. Если честно, переходить в БАТЭ из “Минска” действительно не хотел. Но послушал советов других.

— Не припомню, чтобы ты где-то оценивал те борисовские полсезона.
— Двоякие оценки. В плане заработка только приобрел. В плане спортивном и человеческом, скорее, потерял. Сидеть на скамейке было не в радость. Хотя никаких гарантий мне и не давали. Звали с обтекаемой формулировкой: помочь.

— Когда пожалел, что туда сорвался?
— Когда в Лилль съездил туристом, потом против “Валенсии” не сыграл.

— То есть духом дружной борисовской семьи не проникся...
— В той семье я оказался подкидышем. Очень напрягали постоянные поездки в Дудинку и обратно. Вставал рано утром, возвращался к вечеру. Такой режим прежде был у меня только в “Спартаке”. Но “Спартак” вспоминать не хочется. А вообще в БАТЭ все очень эффективно налажено и нацелено на результат. Кроме футбола, ни о чем не думаешь. Совершенно не отвлекаешься на быт. Такого нигде не встречал.

— Остался бы в Борисове еще на сезон?
— Остался бы.

— Как узнал, что не суждено?
— Гончаренко сказал мне об этом прямо на итоговом банкете. Так получилось. Сам его тогда об этом спросил.

— На какой срок подписал теперь контракт с “Динамо”?
— Пока на год.

— При последнем расставании с Брестом состояние дел в здешнем футболе ты оценивал резко критически. По-моему, весомых поводов сменить тон с той поры не появилось.
— Я здесь не так давно, чтобы делать выводы. Возможно, что-то и изменилось к лучшему. Для меня важно, что в клубе уже нет людей, из-за которых пришлось тогда уехать. Избавлялся не столько от общей ситуации, сколько от конкретных взаимоотношений. Ребром стоял простой вопрос: кому уходить — или Пунтусу, или мне.

— Что было с вашим брестским домом в пору столичной отлучки?
— Стоял. Нас дожидался.

— Активисты брестского клуба “Аматар” рассказывали о твоих давних мини-футбольных пристрастиях.
— Это традиция. Стараюсь не пропускать турниры во время зимнего отпуска. Помню, Анатолий Иваныч Юревич меня из Гомеля в Брест по воскресеньям и в “предсезонку” отпускал.

— Ваша команда называется...
— ...“Брестхлебопродукт”.

— Почему она?
— Так меня туда сразу позвали.

— А правда, что из года в год ты экипируешь ее за свой счет?
— Бывает.

— Кто там у тебя в партнерах из знаменитостей?
— Состав каждый год меняется. Сейчас подключилась динамовская молодежь: Премудров, Матюхевич. В этом году еще и свою именную команду заявил. Называется “Рома”. В ней играют ребята из СДЮШОР.

— А ты их курируешь и тренируешь?
— Нет. Просто оплачиваю заявочный взнос.

— Большой?
— Триста долларов.

— И о планах...
— Ну сейчас вспомните, как в том интервью говорил о третьей дочке.

— Кстати, да. Вопрос на повестке?
— Желание есть. И сына в придачу.