Дата публикации: 03 января, 10:01

Спортивный директор ФК “Минск” Александр АЛЕКСЕЙЧИКОВ имеет колоритный футбольный бэкграунд. Минское “Динамо”, могилевский “Днепр” и бакинский “Нефтчи”, юношеская сборная Союза, изрядный управленческий опыт — и при этом почти полное отсутствие панорамных интервью, рисующее образ закрытого человека. Разрушая стереотипы, корреспондент “ПБ” навестил 55-летнего функционера по месту нынешней работы, вооружившись диктофоном и любознательностью. Вот что из этого получилось.

— Почему вы так и не стали тренером?
— Я был тренером. Сразу по завершении карьеры игрока. Работал пять лет — сначала в СДЮШОР-5, затем со студенческой командой РТИ. А потом жизнь сделала поворот. Больше десяти лет с футболом не соприкасался вообще. Пока в 1999-м Юрий Александрович Чиж не позвал поработать вместе с ним в “Динамо”. Предложил мне должность спортивного директора, и я согласился. С тех пор снова в футболе. Варианты опять стать тренером поначалу возникали. Но я посчитал, что десятилетняя пауза — слишком велика для такой тонкой профессии. Тренерская работа — искусство, им необходимо заниматься каждодневно.
— Чем занимались в 90-е? Бизнес?
— Знакомые люди пригласили в одну крупную коммерческую компанию. Возглавлял там подразделение, связанное с реализацией строительных, отделочных и сантехнических материалов.
— Вы не доиграли даже до 30. Травма?
— Травмы никогда не донимали. Пару раз ноги зашивали, однажды помучился с мениском, пока все само не прошло, — мелочи. А закончил потому, что так решил. Что-то в голову стукнуло. Мне было 28, шел 1986 год. Мог бы еще лет пять-шесть бегать — во второй лиге так точно. Не захотел. Отчасти из-за людей, которые в ту пору стояли во главе могилевского “Днепра”.
— Не поладили с Валерием Стрельцовым?
— Да, в то время у нас были не очень хорошие отношения. Сейчас нормальные.
— “Днепр” и “Динамо” — главные команды в вашей жизни. Какая ближе?
— Это слишком разные истории, чтобы сравнивать. В “Динамо” я попал десятиклассником. Ощущения, помню, были совершенно космические. В 19 стал выходить в основе — вообще что-то непостижимое. Нереальная высота. До 1982 года был в команде. Потом “Днепр”. Туда приходил уже взрослым человеком. Без возвышенных эмоций. Хотя Могилев — родина, я там вырос и жил до 16 лет. До сих пор приезжаю в город с волнением.
— Что больше всего впечатляло в “Динамо” конца 70-х?
— Вы знаете, какой была система подготовки игроков в СССР? Сумасшедший отбор. На “Динамо” работали все футбольные школы Беларуси плюс можно было искать игроков по всему Союзу. Просто попасть в обойму уже означало огромный успех. Я пришел совсем юным и влился в дубль — в генерацию ребят 1956 года рождения. А это легендарное поколение. Курбыко, Боровский, Шавейко, Писарев, Синчук, Мирончик, Василевский... Команда — мама не горюй. В своем возрасте в союзном первенстве ниже второго места не опускалась. Такой террор творили на поле... Сейчас так футболистов не готовят. Платформа разрушилась в начале 90-х и до сих пор не отстроена. Я удивляюсь, слушая некоторых наших чиновников. Такое впечатление, что они думают, будто игроки на деревьях растут, как груши. Пришел, потряс ствол — собирай плоды...
— Какое у вас прозвище было в “Динамо”?
— Фрэнсис. Потом еще Ильич.
— Почему Фрэнсис?
— Был такой футболист в 70-х. Тревор Фрэнсис. Нападающий таранного типа. Из “Ноттингема”, который тогда шумел в Европе. Команда выступала в красной форме. А я как-то из юношеской сборной вернулся. Готовились к чемпионату мира в Тунисе. Приехал весь в красном — гетры, трусы и майка. Пудышев, кажется, увидел — обозвал Фрэнсисом, и пошло-поехало.
— Почему Ильич, волос у вас уже тогда не хватало?
— Был у нас начальник команды — Петрашевский. Как-то сказал: ты, Алексейчиков, как Владимир Ильич — все знаешь. И повелось. Лысеть я рано начал, но в 70-80-х еще был с прической. Стройняк-модняк.
— Кто был главным модником в команде?
— Москвичи. Пудышев, Курненин и Байдачный. Приехали из столицы во всем импортном. Могли себе позволить — московское “Динамо” часто за границу выезжало. Минчан стали позже приглашать.
— Правда, что однажды, увидев на Жекю кожаный плащ, вы заявили: в таких только охотников хоронят?
— Эта история еще до Жекю произошла. Поехали на сбор в Германию. Провели матч во Франкфурте-на-Одере. Сели в автобус. Заходит главный тренер Базилевич. Говорит: что это у нас за запах, ребятки? А в салоне ну живой кожей воняет. Спохватывается доктор — Лев Викторович Кожанов. Олег Петрович, говорит, может, это мой новый плащ? И достает, показывает. Базилевич глянул: где купил? Да вон — через дорогу, говорит врач. А там охотничий магазин. Тренер и сделал внушение: да ты что, в таких плащах немцы охотников хоронят! Отсюда и родилась шутка.
— Базилевич был могучий тренер?
— Легенда, ярчайшая фигура. Все хорошее, что было в белорусском футболе до него, он поставил на профессиональные рельсы. Его принцип: футболисты должны думать только об игре. Ради этого он лично шевелил чиновников, чтобы те создали команде максимально комфортные условия. Тренировочный процесс, сборы и все остальное. При нем футболисты в Минске впервые почувствовали себя элитной прослойкой.
— На бытовом уровне как проявлялась эта элитарность?
— Жизнь футболиста тогда была такова, что 300 дней в году ты находился вне дома. В Стайки заезжали не накануне матча, как сейчас. За три дня! Сыграл, завтра выходной — а потом выезд. На недельку — в Азию или на Кавказ. Естественно, на обустройство быта времени не хватало. Руководство это понимало и помогало. В начале каждого года футболистам раздавали листки бумаги. И ты составлял список — чего тебе не хватает для счастливой жизни. Двухкомнатная квартира, кухня, платяной шкаф — и так далее, вплоть до дубленок и ондатровых шапок. Дефицит же был страшный, все требовалось доставать. А нам привозили прямо в Стайки. Вопросы эти решались на самом высоком республиканском уровне.
— Из интервью Пудышева можно сделать вывод, что в “Динамо” было два главных занятия — футбол и повальное пьянство...
— Я про Пудышева могу столько рассказать... Но такое печатать нельзя. А пить — пили. Но не так чтоб очень. В основном после матчей, когда завтра выходной. Перенервничал ты на поле, заснуть не можешь. Какой выход? Принял бутылку шампанского, снял стресс — отдыхай. На моей памяти ничего крепче шампанского не пили. Разве что после сезона, когда уезжали по санаториям.
— Прокопенко реально был гением, или его образ с годами мифологизировали?
— Скажу так. Это был очень талантливый футболист. Но его на поле делали те, кто играл рядом. Проанализируйте. В минском “Динамо” Прокопенко — ярчайшая звезда. А в сборной и в других клубах у него не получилось. На московскую Олимпиаду он ехал в ранге лидера. А сыграл в итоге всего матч или даже тайм. Потому что окружение не то. В Минске ему помогали раскрыться Боровский, Пудышев, Курненин, Курнев, Боговик, Байдачный. “Динамо” было командой Прокопенко. Единственной его командой. Информация сварочный пруток из полипропилена на сайте http://www.polimersnab.ru.
— Как вышло, что из “Динамо” вы ушли аккурат перед золотым чемпионатом-1982?
— В 81-м перестал попадать в состав. Хотя не скажу, что сдал. 23 года — не тот возраст. И вот подходит как-то Гарай. Говорит: в команду вливается группа молодых ребят, их нужно материально поощрить, поэтому тебе решено срезать зарплату. У меня ставка была не то 200 рублей, не то 250. Понижение — это по меньшей мере до 150. А у меня уже тогда была семья. И Байдачный активно обхаживал. Он возглавил “Днепр”, звал в Могилев, ставил высокие задачи. И я посчитал, что лучше играть во второй лиге, чем сидеть на лавке в высшей. А молодежь в “Динамо” тогда действительно пришла сильная.
— Кто именно “подсидел” вас в “Динамо”?
— Алейников. Центральный полузащитник. Потом его признали величайшим белорусским футболистом всех времен. Наверное, такому не зазорно уступить место в команде.
— В начале 80-х в Байдачном можно было разглядеть будущего классного тренера?
— Честно скажу: нет. Он подкупал другим. Эрудицией. Владел языками, Петрарку читал в оригинале. А тренер в нем особо не проявлялся. Байдачный стал им в одну секунду. Получил травму, закончил играть, а женат был — на дочке первого секретаря Могилевского обкома. Все сложилось одно к одному — возглавил “Днепр”. Хотя я не видел, чтобы он сидел и что-то конспектировал. Просто произошел такой импульс, который дал результат. Анатолий Николаевич состоялся как тренер. В 1982-м он вывел “Днепр” в первую лигу. В Могилеве был праздник. Футбольный бум. Трибуны ломились от наплыва болельщиков.
— Правда, что установки молодого Байдачного были под стать малофеевским?
— Пламенные малофеевские установки — тоже из разряда легенд. Надумано все. “Динамо” за сезон проводило по 50 матчей. Разве можно придумать полсотни притч про павианов или еще про кого? Малофеев рассказывал такие байки изредка, в особых случаях. Искал всем понятный образ, чтобы подстегнуть команду в определенной ситуации. Все для того, чтобы донести до игроков свои мысли. Один будет сорок минут возле макета излагать, а другой вот так, парой ярких фраз, добивается аналогичного эффекта. Малофеев и в сборной использовал эти методы. Володя Бессонов после первого тайма оправдывался, мол, Эдуард Васильевич, пока я понял про павианов, забыл, как надо играть.
— С Бессоновым вы в юношеской сборной играли?
— За поколение 1958 года рождения. Сборная — это ступенька в росте. Возвращаешься из нее другим человеком. После чемпионата мира 1977-го Бессонова признали лучшим футболистом планеты своего возраста. А ты с ним на сборах из одной тарелки ел, в одной комнате спал. Вот думаешь так — и начинаешь себя больше уважать.
— Почему в первой лиге “Днепр” задержался всего на год?
— Мы превысили лимит на ничьи. Было такое правило. После определенного предела очков за ничейные результаты не давали. Ввели этот норматив, чтобы команды стремились к победе. А команды делали иначе. Договаривались между собой: мы выиграли у вас, вы у нас — каждому по два очка. И никаких ничьих. “Днепр” был новичком в этих делах. Вышел в первую лигу, а там уже все поделено. Существовали группы клубов, которые помогали друг другу.
— Расскажите о самом возмутительном судейском беспределе, с которым довелось столкнуться.
— В низших лигах “убивали” постоянно. В первой — в Ланчхути и Симферополе. Во второй — в Брянске, Липецке. Шалили судьи. В высшей лиге реже, но тоже бывало. В 1980-м нас прямо в Минске сплавили — в игре с Тбилиси. Судил такой Липатов. Футболист всегда чувствует прихват. С трибуны, может, это не видно, но на поле все как на ладони. Идешь в единоборство, знаешь, что не фолил — а арбитр свистит. Мотивы сразу понятны. Случайностей здесь не бывает. Это бред, когда так говорят. Люди либо не разбираются в футболе, либо лукавят. Поверьте, на поле все делается осознанно. А Липатов тот даже ничего не скрывал. Мы ему: товарищ, что вы делаете? В ответ: закройте рты и играйте... Бывали вообще забавные случаи. С “Днепром” играли в Самарканде с местным “Динамо”. Конец сезона, матч ничего не решал. Мы досрочно вышли в первую лигу, а соперник свой шанс упустил. Но завершить чемпионат на хорошей ноте узбеки очень хотели. Судил Леша Спирин, на линии — Баскаков. Они нам честно сказали: ребята, Самарканду нужна победа — будем играть до тех пор, пока хозяева не выиграют. Ну и играли. Мы еще гол сдуру забили, пришлось потом мучиться.
— Белорусы иногда тоже праздника хотели. В 1978-м минское “Динамо” возвращалось в высшую лигу и решающий матч играло на “Тракторе” с “Карпатами”. Администратор Искорка нашел такой подход к судье Пономареву, что тот удалил лидера гостей Юрчишина уже на седьмой минуте…
— Глупо думать, будто это Вилий Антонович Искорка нашел подход. Это руководство БССР посчитало, что грешно республике не иметь своей команды в высшей лиге. Вообще про ту игру легенды ходят. Пономарев последний матч судил, завершал карьеру... Я был на поле, когда Юрчишина удаляли. Он оскорбил арбитра. Покрыл матом. Получил красную карточку. И скандала никакого не было. Мы открыли счет с пенальти, потом еще два гола забили. 3:0. В то время в первой лиге было 42 тура. И победа в турнире не могла быть случайной.
— Вы начинали с юношеской сборной и минского “Динамо”, а закончили в 28 в Могилеве. Почему не реализовали себя полностью?
— Как говорится, если бы молодость знала, если бы старость могла. Чего-то не хватило. На каком-то этапе мозгов. Где-то характера, профессионализма, наглости. И школы, конечно. Пудышев приехал, сразу видно московскую выучку: передачки чистенькие, удары четкие, все движения отточены. А мне с могилевским воспитанием приходилось всего добиваться через задницу.
— Каким ветром вас занесло в Баку в 1984-м?
— Если коротко, то, мне кажется, Байдачный с Шунтовым меня в Азербайджан продали. Можете так и написать. Шунтов тогда был начальником футбольного отдела в Спорткомитете.
— Говорят, что ни делается — к лучшему...
— Я не особо рвался в Баку. Но в итоге не пожалел. Во-первых, команда высшей лиги. Во-вторых, другой по сравнению с Могилевом уровень зарплаты. И внимание “Нефтчи” подкупило. Приезжал начальник команды, говорил, нам нужен опорный полузащитник, давно за тобой следим, уговаривал. Я к Байдачному за советом. Он сразу: я в курсе дела. Потом узнал, что они уже давно обо всем договорились.
— Самое интересное знакомство в Баку?
— Михаил Иосифович Якушин. Легендарный советский тренер. Хитрый Михей, как его называли. Тренировал уже в 40-е. Бескова “родил”. В “Нефтчи” был консультантом. Полгода жили на базе под одной крышей.
— Главное отличие азербайджанского болельщика от белорусского?
— Главное и единственное: мы не такие националисты, как они. В Беларуси футбол просто игра. В Азербайджане к нему многое примешивается — история и так далее. Против “Арарата” бакинцы еще в 80-е костьми ложились.
— Вы ведь недавно были в Баку?
— Два года назад, когда “Минск” играл в Лиге Европы с “Олимпиком”. Город изменился, но хорошее сохранил. Встретились с ребятами, с которыми вместе играли. 27 лет прошло — кто-то уехал из Азербайджана, кто-то ушел из жизни. Но пока еще остаются в Баку знакомые футболисты. Приятно было свидеться.
— В конце как раз пара вопросов про “Минск”. В следующем сезоне команда покажет себя лучше, чем сейчас?
— Поживем — увидим. Мы и в этом году неплохо себя показали. Выиграли Кубок, добрались до плей-офф Лиги Европы. Грех жаловаться. Хотя недосказанность осталась. Не все получилось в чемпионате. То, что Вадим Скрипченко говорил про золото, было скорее мотивационным посылом. Но в верхнюю шестерку попадать, конечно, следовало. Не хватило одной победы. Не свались мы в нижнюю половину, сейчас бились бы за бронзу. Однозначно вам говорю.
— На новом стадионе в этом году, видимо, не сыграете...
— Видимо, нет. Это не наша вина, что сроки сдвинулись. Строительство — сложный процесс. “Минск” не является заказчиком, мы просто будем пользоваться ареной. Постараемся делать это так, чтобы людям нравилось и клуб поменьше хаяли в прессе.
— Сколько процентов дадите за то, что будущий сезон “Минск” начнет по новому адресу?
— Процентов 95 дам. Строительство стадиона входит в завершающую фазу.